Я хочу поведать о своей "истории" жизни с синдромом, о том, с чем мне удалось справиться... Думаю, это многих обнадежит, поможет посмотреть на жизнь позитивно.
Итак, об СДВГ я узнала к концу 1-го класса, до этих пор соглашалась с мнением окружающих, что у нас невыносимый, невоспитанный, отвратительный ребенок. Мы были с ним очень жестко. Папа лупил иногда. Он боялся папы и вел себя более-менее спокойно. Мне было его жалко, но я уговаривала себя, что это необходимо для воспитания. У меня сформировалось чувство вины.
В конце 1-го класса нас обследовал психолог. От него я узнала о нарушениях познавательных процессов, прежде всего – внимания. "Очень неординарный мальчик, – сказала она, – высокий интеллект. Но он не сможет им воспользоваться из-за своих особенностей, вот в чем проблема". Есть еще методика, рисуночная, "Моя семья". Так вот, что для меня явилось полным шоком: он не нарисовал там себя! (Кто не знает: ребенок чувствует себя в семье отверженным, не включает себя в состав семьи). Психолог со мной очень укоризненно говорила.
Вот и пришлось начинать с себя. Я перелопатила гору литературы, начиная от статей в журналах для родителей и кончая "Нейропсихологией" Хомской. И вот что я поняла (понимаю, не свежие выводы, но они явились откровением).
- Я как хочу могу к этому относиться, но у ребенка есть повреждения ЦНС. Я могу считать его индиго (хотя сама отношусь к этому термину несколько иронично, мне по душе естественнонаучная терминология), или здоровым, или больным, или с особенностями. Могу ругать его, кричать, наказывать, или не делать ничего этого – потакать и хвалить, – нарушения от этого не станут меньше, и останутся при нем (с годами немного компенсируются. Может быть). С этим надо жить. "Теперь, Nancy, это твоя жизнь", – сказала я себе. И добавила: "И в этой жизни надо постараться быть счастливой".
- Попыталась успокоиться и внушить ребенку, что я его люблю (получилось не сразу). Это тем более трудно после таких выходок... Ну в общем, вы это все знаете. И тем более трудно было переделать папу. Но ничего, справились и с этим, он у нас умный, к счастью. Правда, почти невозможно оказалось доказать что-либо бабушкам.
- Сложнее с окружающими. Почти все воспринимают ребенка с ММД как дурно воспитанного.
Андрей у меня сложный. Вот перечень наших диагнозов, поставленных за неполные три годы разными специалистами: СДВГ, ЗПР, психоорганический синдром, церебрастения, неврозоподобный синдром, шизоидная акцентуация, подозрение на эписиндром, плюс "мелочи" – косоглазие. Я в них запуталась, и сейчас уже об этом не думаю.
Начинала с душеспасительных бесед. Он тоже кивал. На другой день все (тычки, плевки, щипки) начиналось сначала. Я стыдила, ругала, грозила. Результат оказывался длительнее, но стойким так и не стал. Не помогли и всякие "копилки" хороших поступков, жетоны и проч. (Мы с ним – натуры бардачные, долго не можем придерживаться системы, может, поэтому).
Я встала на сторону ребенка. Я поняла, что если он так делает, то не потому, что мечтает изобрести какую-нибудь особо изощренную гадость. Он не справлется с собой! Он не хочет быть плохим, он дает искренние обещания, что больше никогда-никогда, и сам в это свято верит. Но "выходит из берегов" после невинной шутки одноклассника на другой же день. Так и мой. Ну не знает человек, как наладить контакт с классом. Делает попытки – не те. Дети в лучшем случае игнорируют, в худшем – издеваются. Почему – он не понимает. Ну и...
Мои действия, как правило, таковы:
- Если поцарапал, ударил, нанес другой урон – извиняюсь перед мамой, объясняю, что мне жаль, я этого не хочу, такой он у меня, увы. В медицинские подробности не вдаюсь, нам только лейбла "псих" не хватает. Мама обычно заявляет: "Примите меры!".
- Говорю с сыном примерно в таком ключе: "Ты распереживался, тебе было очень обидно..." Сын, как правило, выливает на меня поток эмоций (что уже хорошо). "Детка, – говорю, – я очень хорошо понимаю твои чувства. Но таких слов воспитанные дети не употребляют. Давай подумаем, как было лучше поступить в этой ситуации". Выбираем варианты. "А так можно? А так?.. так?.." – спрашивает сын. Обсуждаем. Вот и все.
Это не панацея. Это повторяется, часто. К этому надо быть готовым. Но мне кажется, что это лучше, чем когда я ругалась, кричала, наказывала, а потом сама мучилась.
Беседуем, конечно, и об отношении к миру вообще, о том, как занять в нем своем место. Но не тогда, когда эмоционально сын нагружен до предела, то есть не после его очередной неудачи.
Чего я добилась?
- Ребенок не боится признаться мне в любом проступке. Он знает, что не вызовет на свою голову материнского проклятия.
- Он немного учится хотя бы ритуализированному общению. Лучше, чем ничего.
- Улучшилась атмосфера в семье, количество ссор сократилось. Хорошие отношения с братом.
Трудностей, конечно, навалом. Есть то, с чем мы справиться не можем,и об этом я хотела бы просить совета. Но мой опыт принятия сына, я думаю, пригодится многим.
